Маленький провинциальный городок, в котором родилась Юля, не обещал девушке никаких жизненных перспектив, кроме как с утра до вечера связывать оборванные нитки в пыльном ткацком цеху. Поэтому решение уехать в Москву по окончании школы не было для нее спонтанным. Но, увы, в столичный ВУЗ провинциалка не поступила. Перспектива возвращаться в родную Тмутаракань настроения не поднимала, и девушка решила устроиться на работу.
А что? Симпатичная, стройная, с длинной русой косой и васильково-синими глазами - для подиума только ростом маловата, а вот для работы секретарем все данные есть, не зря же Юлька зубрила английский язык, да бегала на курсы машинисток, когда подруги обтирались по углам с местными алкашами. Вот только прописки у нее не было, да и компьютер она впервые увидела только в Москве. Поэтому, когда в очередной фирме ей отказали, Юля просто выхватила у секретарши поднос с чашечкой чая и ворвалась в кабинет начальника. Конечно, от волнения она расплескала чай на костюм солидного руководителя, конечно, секретарши визжали и махали руками, а сам, пострадавший недоуменно хмурил брови. Но, в конце концов, он был так растроган искренним раскаянием напуганной провинциалки, что пригласил ее перекусить в буфет.
"Милое дитя, - начал разговор Вячеслав Леонидович, руководитель коммерческой фирмы, обаятельный 46-летний мужчина, - я вижу, ты очень хочешь остаться в Москве, но у тебя это плохо получается. Не буду лукавить, ты мне понравилась, и я тебе помогу".
Любовное гнездышко для папика.
Через два дня Юля переехала в однокомнатную, неплохо обставленную квартирку. Она понимала, что ей отведена роль любовницы. Но это пока! Ведь у Славика, так Юля теперь называла своего покровителя, жена-старуха, которая, к тому же так и не смогла родить ему ребенка. А она - Юля, и молода, и свежа, и сексуальна, и книжки умные читает, чтобы удивлять интеллектом своего возлюбленного - ну разве ж она хуже законной жены?
Однако, время шло. Слава почти ежедневно заезжал в любовное гнездышко, он был нежен и заботлив, трепетно и со знанием дела следил за безопасностью их любовных утех - зачем же неприятные сюрпризы? Не скупился с подарками, оплатил Юле подготовительные курсы в Университет, а на Новый год подарил небольшой подержанный автомобиль. Вроде бы и жаловаться не на что. Да только все праздники Юля проводила в одиночестве, у нее даже не было Славиной фотографии - он отказывался сниматься вместе, говорил, что это к разлуке. "Так и просижу все лучшие годы в любовницах, а потом кому я буду нужна? - частенько размышляла девушка, - но я ведь могу сделать его счастливым, я могу родить ему ребенка…". Эта мысль очень понравилась девушке, конечно, Слава мечтает о сыне, он не раз рассказывал, как много денег потратил на лечение жены от бесплодия, как однажды чуть не усыновил белобрысого мальчика в детдоме, которому его фирма оказывала помощь, что именно отсутствие детей охладило его отношения с женой и сделало дом пустым и безжизненным. С этого момента Юля стала каждое утро старательно выбрасывать противозачаточные таблетки в унитаз.
Ты же этого хотел.
Молодой организм не заставил себя долго ждать, через два месяца Юля поняла, что беременна, она решила приберечь радостную весть к праздничному столу накануне 8 марта. "На этот раз он останется со мной в мой праздник, а его старуха будет скучать одна". Но реакция Славы была неожиданной: "Ты специально это сделала? Завтра же пойдешь ко врачу. Ты хоть понимаешь, что у меня семья?". "Ты же сам хотел, - попыталась возразить девушка, - ты мечтал о ребенке, твоя семья - это я и наш будущий сын. Что тебе может дать твоя старуха?". "Что может дать? - вскипел Вячеслав, - Да без нее я ничто! Ее папа пристроил меня в институт, подарил мне фирму, и сейчас держит весь мой бизнес. Ты хочешь меня по ветру пустить со своим выродком? Тебе нищий-то не нужен, ты выбирала богатого… Если хочешь остаться со мной, бери деньги и бегом на аборт. А разговор этот мы забудем".
Всю ночь Юля не сомкнула глаз - она рыдала. Рыдала над своей поруганной мечтой, над несостоявшимся счастьем, и оттого, что рядом не было никого, кто бы просто пожалел, погладил по голове, сказал ласковое слово - ей становилось еще горче. Деньги на аборт она, конечно же, взяла и пообещала все сделать, как хочет Слава, но про себя решила оставить ребенка. "Я потерплю, скажу ему, что опоздала по срокам, а когда малыш родится, Славик не устоит".
Вячеслав больше не ругался, не кричал, он просто стал относиться к любовнице холоднее, реже к ней приезжал, да и деньгами меньше баловал. Девушка чувствовала, что он отдаляется. Однажды она позвонила к нему в офис и сказала, что если он ее бросит, то она все расскажет его жене. "Ну что ты, милая, - как-то напугано затараторил мужчина, - у меня просто очень много работы, но в субботу я совершенно свободен, так что жди".
Давно он не был таким ласковым и заботливым, вручил огромный букет роз, "чтобы мамочка вдыхала их аромат", понавез целый холодильник деликатесов, "чтобы мамочка хорошо кушала", весь вечер прикладывал ухо к ее животу, "где там наш сынуля", и даже остался ночевать, чего раньше никогда не делал. "Наконец-то он не боится своей старухи, моя любовь победила!"
Серебристые капельки смерти.
В последние дни у Юли было прекрасное настроение, правда Слава не приезжал, у него какие-то проблемы возникли в бизнесе, видимо "старая корова" все-таки накапала папочке, но зато звонил он каждый день. И все время спрашивал: "Как здоровье нашей мамочки?".
В пятницу Юля решила заняться уборкой: помыть окна, вычистить ковры - скоро это делать ей будет трудно. Юля распахнула окна, апрельский день выдался на редкость теплым. Вооружившись пылесосом, девушка старательно драила ковровую дорожку, отделяющую входную дверь от спальни. Зазвонил телефон, Юля бросилась к аппарату, зацепившись за угол дорожки, но не упала. Звонил Слава, как всегда заботливый и добрый, почему-то его насторожило, что Юля занимается уборкой: "Будь поосторожнее, не ползай по коврам, сильно нагибаться в твоем положении вредно". Какой заботливый! Юля вернулась в коридор. Угол дорожки, за который она зацепилась, сильно задрался… на полу что-то блестело. Юля нагнулась. Маленькие серебристые шарики перекатывались, стекаясь в ядовитую лужицу. "Ртуть!" У Юли застучало в висках, в ушах отдавало эхом: "Не ползай по коврам, тебе вредно…" Пулей девушка вылетела за дверь. Сосед Колька был единственным человеком, к кому могла обратиться перепуганная девушка. Он, вечно голодный и нищий студент частенько забегал к Юльке то за куском хлеба, то за щепоткой чая, а то за "полтинником до степухи". Коля быстро сообразил, что делать и через двадцать минут святые люди из службы спасения ползали по полу и собирали смертоносный "подарок", объясняя напуганной хозяйке, что кто-то постарался обеспечить ей долгую и мучительную смерть. "Как он мог? И этот хладнокровный убийца еще справлялся о моем самочувствии! Он просто с нетерпением ждал, когда я начну умирать. Но где гарантия, что он не попытается убить меня еще раз? Заявить в милицию? Этим я подпишу себе приговор - он просто наймет киллера. Бежать, надо срочно бежать, назад домой - там он меня не найдет. Но неужели эта сволочь будет продолжать жить счастливо, водить в эту квартиру других молодых дурочек, убивать их безнаказанно. Я должна ему отомстить".
Фотография к разлуке.
"Здравствуй любимый, что-то мне нехорошо, наверное, я просто по тебе соскучилась. Ты не мог бы ко мне приехать завтра, я очень тебя прошу. Вырвись хоть на часок от своей старухи". - Юля повесила трубку и встала с кровати. Колька-сосед, скорее всего еще не спит, бедный студент готовится к сессии. … "Ты можешь мне помочь, у тебя есть фотоаппарат? Что снимать - сейчас я тебе все расскажу". - Ну что ж, пусть это и к разлуке, все правильно, разлука неизбежна, но зато теперь у меня будут наши общие фотографии…
Утром Юля отправилась к стилисту: привести в порядок прическу и макияж, потом пробежалась по дамским магазинам, купила милую обновку - изящный комплект белья, выбрала молодежные духи - раньше духи ей всегда дарил Слава, дорогие, но классические-старушечьи, наверное, такие же он преподносил своей жене, чтобы она не унюхала запах другой женщины. Девушка задержалась у павильона электроники… "Неужели эта крошечная коробочка - цифровой диктофон? И сколько времени он может работать без остановки? Семь часов? Пожалуй, я его куплю…"
Слава подъехал к восьми: "Милая, у меня всего два часа, моя мымра что-то чувствует и контролирует меня. - "Тогда не будем зря терять время, я очень соскучилась, видишь, мое тело просто пульсирует от нетерпения, - девушка скинула пеньюар, оставшись в новом, нежно голубом белье, - я ведь тебя люблю, я только теперь поняла, что для меня главное хоть иногда видеть тебя, заниматься с тобой любовью". Слава, тяжело дыша, торопливо скидывал пиджак, брюки, рубашку. Одежда с грохотом падала на пол - и что только у него в карманах так гремит. А Юля уже рухнула на скрипучую кровать, сегодня этот скрип ее не раздражал, сегодня он ее радовал. "Я решила, я все равно рожу твоего ребенка, ведь она этого сделать не сможет, но ты не бойся, я не буду разрушать твою семью, я не хочу, чтобы ты стал нищим" - Юля продолжала говорить в такт ритмичному скрипу пружин, - скажи, ведь ты же любишь меня? Скажи, скажи любимый…" - "Да! - прорычал Слава, смешивая страстный стон и признание в один шумный выдох, - да я люблю только тебя, - с трудом переводя дыхание, продолжал хрипеть мужчина, - ты же знаешь, если бы не ее пархатый папочка, я бы давно ее бросил, старую, сухую пустышку. Я ее ненавижу, ее тонкие ляжки, ее вялую грудь, похожую на уши спаниеля, ее морщинистое лицо и запах изо рта - ты знаешь, она пахнет старостью, а ты… цветами".
Трагический финал.
На часах далеко за полночь. Давным-давно уехал Слава. Как хорошо, что Юля догадалась очень щедро надушиться новыми духами - таких духов нет у его старухи, поэтому Слава сразу после секса отправился в душ и долго смывал с себя чужой запах. Этого времени как раз хватило Юле, чтобы залезть в паспорт и списать его адрес. А еще девушка прихватила квитанцию из обувной мастерской: "Туфли женские, коричневые, набойки-металл" - подкаблучник несчастный, ее туфельки в мастерскую отнес. Получать нескоро придется.
Юля положила перед собой лист бумаги и начала длинную исповедь:
"Вы меня не знаете, но я очень хорошо знаю вашего мужа. Все началось год назад…"
Строчки ровно ложились на бумагу, пряча за синевой ровных букв и любовь, и признания, и ссоры, и цинизм, и страшные обвинения в попытке убить ее, и предостережения… Юля аккуратно сложила исписанные листы, спрятала в большой конверт, туда же она отправила обувную квитанцию и справку, выданную службой спасения. Осталось только переписать на обычную кассету цифровую запись их последнего свидания и дождаться, когда Колька получит фотографии-доказательства "верности" - милый мальчик, как заправский шпион "ковриком стелился" на лестничной клетке, чтобы заснять, как меня целует на пороге эта мразь. На следующий день Юля собрала свои вещи, вызвала такси и поехала на вокзал. По дороге она заскочила на почту, отправила заказное письмо… Через восемь часов пути Юля сидела в родном доме, вытирала слезы и ела мамины фирменные вареники. Прошла неделя, девушка почти забыла о своем Московском кошмаре, но вдруг ее внимание привлекло сообщение в телевизионных новостях: бытовое убийство… жена застрелила мужа, успешного предпринимателя Ххххского. Преступница сама позвонила в милицию и заявила о содеянном. В кадре миловидная, ухоженная женщина средних лет, вовсе не старуха, как называл ее Славик, с достоинством отвечала на вопросы следователя: "Мой муж оказался подонком, небезопасным для общества. Я не раскаиваюсь и хочу сказать спасибо той, которая открыла мне глаза".
У Юли задрожали руки и потекли крупные слезы: "Как же так, я не хотела его смерти…это я во всем виновата, ведь я могла просто оставить его в покое и уехать. Я преступница". Юля выбежала из дома и, не останавливаясь, бежала до главной площади, туда, где располагалась городская управа. В кабинет дежурного капитана милиции девушка ворвалась, едва переводя дыхание: "Я совершила преступление…"
"Вы ни в чем не виноваты, - выслушав долгую исповедь, произнес капитан, - Он преступник, а ваша ошибка лишь в том, что вы не заявили о том, что он хотел вас убить. Может быть, тогда и не случилась бы трагедия".
Жизнь продолжалась, и в этой жизни для Юли теперь самым главным был ее будущий ребенок, но еще долгое время, девушка, засыпая, вспоминала свою Московскую жизнь и тихо плакала, уткнувшись в подушку.
Екатерина Романенкова, Татьяна Алексеева.
|
